Остатки сладки. Особенно, если они на корсчетах
«Что такое осень? Это – гривна…», – можно сказать, перефразируя
известную песню «ДДТ». Традиционно в эту пору у населения обострялись
хронические болезни, а у валютного рынка – девальвационные процессы (после
обвальных летних ревальваций). В этом году НБУ решил держать курс любой ценой. И
это и пугает аналитиков: остатки на корреспондентских счетах банков в Нацбанке
упали до рекордного за последние 5 лет уровня. Однако, банковская система –
сосуд сообщающийся. Если у них убыло, к другим – прибыло. К кому?
Для начала – небольшой ликбез. Как строится платежная система? Несколько
примитивизируя, можно сказать, что это такой себе вертикально-интегрированный
механизм. Каждый банк имеет корсчет в Нацбанке и там держит все свои деньги.
Расчеты между двумя банками – это, по сути, перевод денег с корсчета одного
банка в НБУ на корсчет другого. Благодаря такой системе, Нацбанк контролирует
расчеты в целом.
Поскольку, как мы уже сказали, система напоминает сообщающийся сосуд, когда
деньги уходят из банка «А» и уменьшается его корсчет, у банка «В» должно
«подрасти». При этом не важно, сколько конкретно денег на данный текущий момент
находится в том или ином банке, главное, чтобы суммарно на всех корсчетах банков
денег было в достаточном для расчетов количестве.
По словам председателя НБУ Сергея Арбузова, оптимальной является ситуация, при
которой совокупные остатки на корреспондентских счетах коммерческих банков в
Нацбанке составляют сумму в пределах 18 млрд. грн. Банкиры говорят, что в
принципе жить можно и при показателе 14-15 млрд. грн.
Однако, в последнее время наметилась тенденция к вымыванию денег из банковской
системы. Ровно месяц назад – 8 августа – остатки средств на корсчетах банков уже
опускались ниже отметки в 11,92 млрд. грн. Второй раз рекорд повторился на днях:
на утро 7 сентября на корсчетах банков осталось всего 11,7 млрд. гривен. Это
минимальный показатель с 22 ноября 2006 года.
Что может спровоцировать такую ситуацию? На самом деле – что угодно. Например,
деньги в большой количестве снимаются наличными. Или уходят за границу (тогда
валюту списываются с корсчета банка в НБУ). Это – плохо. Бывают колебания,
связанные с временными явлениями: крупными инвестиционными проектами,
масштабными импортными закупками. Скажем, в один период закупили много
оборудования к Ево-2012 и оплатили российский газ. Или одновременно выплатили
зарплату в масштабах страны. А это уже хорошо, так как, получив наличные деньги,
граждане тратят их, и деньги постепенно через инкассацию возвращаются в банки.
Таким образом, делать однозначные выводы просто из самого факта уменьшения денег
на корсчетах банков НБУ, не стоит. Нужно, как минимум, знать: куда они ушли?
Вице-президент Центра исследований корпоративных отношений
Вячеслав Бутко допускает три варианта. «Первая возможная причина – проведение
бюджетных платежей, ведь обострение снижения суммы средств на корсчетах началось
в 20-х числах августа, – говорит он. – Вторая – изъятие бюджетных средств со
счетов в банках на единый счет Госказначейства (думаю, что это повлияло весьма
сильно, потому как на счетах правительства аккумулировано около 35 млрд. грн).
Третья – давление на курс валюты путем политики «денежного сжатия», вызванное
желанием снизить инфляцию».
И тут мы переходит от объективного к субъективному. Дело в том, что вымывание
денежной массы может быть процессом вполне регулируемым и управляемым. В
частности, НБУ может уменьшить остатки на корсчетах, увеличив нормы
резервирования и таким образом заморозив часть денег. Или изъять их из
банковской системы, предложив банкам «добровольно-принудительно» купить
депозитные сертификаты НБУ и перевести за них деньги на свой счет. Такое в
недавней практике Национального банка встречалось не раз.
Но сейчас, говорят финансисты, ситуация несколько иная. В НБУ признают, что
денежное голодание – это способ удержать банки от спекуляций на валютном рынке,
которыми они активно баловались в 2008-2009 гг.
«Если банки сегодня начнут активнее кредитовать реальный сектор, и это будет
характерно для большинства финучреждений, то НБУ, конечно, будет способствовать
появлению новой гривны. И не только по валютным каналам. У нас есть возможность
увеличивать денежную массу, разблокировав деньги банков», – прямо заявил Сергей
Арбузов.
Но если эти деньги не пойдут в производственную сферу, добавляет он, они
окажутся на потребительском и валютном рынке, создавая дополнительное давление
на цены и курс. А допустить инфляцию Нацбанк категорически не хочет. И готов
стоять на своем, даже в ущерб Минфину, который, ввиду отсутствия у банков
свободных средств, не может продать облигации внутренних займов.
В банковских кругах политикой Нацбанка в целом недовольны. Хотя
открыто критиковать НБУ банкиры не решаются. Главная претензия, которую
предъявляют к регулятору – то, что вследствие его позиции растут ставки, а это
никому не выгодно. В то же время некоторые банкиры пытаются отнестись к ситуации
с пониманием.
«Украина уже длительное время живет без финансовых вливаний со стороны МВФ,
выполняя при этом программу Фонда, – отмечает представитель крупного
коммерческого банка. – При этом нет четкой уверенности в том, что октябрьская
миссия МВФ даст «добро» на выделение транша, и мы получим эти деньги до конца
года. Вместе с тем, у правительства есть обязательства, которые оно старается
неуклонно выполнять. Иначе и быть не может: не выплатить по долгам означает
объявить дефолт. Так что консолидация средств за счет изъятия их из банковской
системы – это вынужденная мера, но с ней надо смириться. К тому же, в сентябре к
погашению будут предъявлены гособлигации на 5,9 млрд. грн. Поскольку почти все
держатели облигаций – банки, в систему будет вкинуто немного денег. Да и деньги
от продажи зерна сейчас пойдут. Так что долго «голодать» банки не будут…».
Финансовый аналитик Вячеслав Бутко считает, что для НБУ важно не перегнуть палку
и не довести антиинфляционную борьбу до дефляции. Она нам точно не нужна. «С
моей субъективной точки зрения именно намерение при помощи монетарного механизма
снизить инфляцию внесло наибольшую лепту в происходящее, – анализирует Вячеслав
Бутко. – Полагаю, что денежные власти страны, реагируя на угрозу роста
потребительских цен и тенденцию к ослаблению гривны, могли пойти на простую и
кажущуюся эффективной меру – изъять с рынка денежную массу. Замечу, что
апологеты австрийской школы экономики были бы в восторге от таких действий: нет
денег – нет и инфляции. Но к чему могут привести такие действия, в случае если
они (подчеркиваю) примут вид системных? Для начала к дефляции. Логичным ее
следствием может быть сворачивание наметившихся темпов экономического роста,
прекращение деятельности существенного количества предприятий, не выдержавших
«дефляционный сценарий» из-за невозможности реализовывать свою продукцию по
цене, которая ниже себестоимости производства, и очередной виток роста цен
потому как снижение объемов производства, в конце концов, приведет к дефициту
товаров. Поэтому все хорошо в меру, и удержание курса гривны – тоже…».
Галина Акимова |
