Украина: в поисках народа
"Мы хотим такой режим, при котором едят!"- если
верить полицейским донесениям, на десятом году французской революции этот лозунг
пользовался наибольшей популярностью среди недовольных парижан.
Доблестный народ, штурмовавший мрачную Бастилию, свергнувший короля и
поклонявшийся Свободе - тот самый народ желал одного: un régime ou l'on mange.
Нехитрое желание удовлетворил генерал Бонапарт, задушивший революцию, но
стабилизировавший экономику. Убежденные республиканцы тщетно призывали народ к
восстанию против нового тирана: простых французов, уничтоживших Бастилию, вполне
устраивал деспотический режим, при котором едят...
В посторанжевой Украине сложилась похожая ситуация. Засев у компьютерных
мониторов, прогрессивная общественность клянет апатичную людскую массу,
обитающую за пределами бурлящего виртуального мира. Почему народ пассивен,
безучастен и терпит возмутительные выходки Януковича?!
Почему в своем большинстве население не выступает против свертывания
демократических свобод и обмена национального суверенитета на российский газ?
Почему люди не выходят на улицы?! Куда делся решительный и патриотичный народ,
массово голосовавший за украинскую независимость? Где героический народ,
поддержавший оранжевую революцию?
А между тем искомый народ никуда не исчезает и ничуть не меняется: его
приоритеты остаются прежними.
1789 год. Перипетии французской революции невозможно рассматривать в отрыве от
финансового и продовольственного кризиса. Простой люд охотно поддержал
революционные лозунги, ибо верил, что свобода, равенство и братство
подразумевают автоматическое избавление от голода и нищеты.
Сначала широкие массы надеялись, что хлеб появится, если взять Бастилию и
перевезти короля из Версаля в Париж, затем ждали хлеба от республики и
гильотины. Но судьбоносные свершения почему-то не спешили трансформироваться в
материальный достаток.
Конституционалистов сменили жирондисты, жирондистов - якобинцы, якобинцев -
Директория, а хлеба по-прежнему не было. И растущая нужда заставила народ
сформулировать свои желания четче: уже не Liberté, Égalité, Fraternité, а просто
режим, при котором едят.
1991 год. Отечественным национал-демократам нелегко признать очевидную истину:
независимая Украина не возникла бы, если бы СССР мог накормить собственных
граждан.
Пока советский режим худо-бедно обеспечивал людей продовольствием и ширпотребом,
идейные борцы за независимость не имели никаких шансов достучаться до народа, и
любое национальное диссидентство успешно подавлялось в зародыше. Но затем пришел
коллапс советской экономики, и национал-демократическая интеллигенция
моментально заручилась поддержкой народных масс. Обыватель поддержал отделение
Украины не из-за желания самостоятельно распоряжаться своей судьбой, но потому,
что наделся получить высокий уровень жизни, частицу легендарного гетманского
золота и вдоволь мяса и сала, поедаемых Москвой.
Как ни прискорбно, однако без низменных "колбасных"лозунгов идея независимости
не могла стать действительно всенародной и триумфально победить.
2004 год. Майдан. Безусловно, ядром и душой оранжевой революции стал вполне
обеспеченный средний класс, жаждавший гражданских прав и свобод. Но этому ядру
не удалось бы повести за собой миллионы простых украинцев, если бы обывателю не
предлагался заманчивый материальный бонус: раскулачивание одиозных олигархов,
дележ богатых с бедными и быстрое превращение Украины в зажиточную европейскую
страну.
Массовая поддержка демократических лозунгов определялась завышенными
социально-экономическими ожиданиями. В итоге правление оранжевых демократов
превратилось в сплошной популистский аттракцион, очень некстати прерванный
мировым финансовым кризисом.
Независимость и Демократия воспринимались как ордера на получение конкретных
материальных благ и лишь поэтому завоевали широкую народную поддержку. А сегодня
аналогичную роль играет пресловутая Стабильность, предложенная Виктором
Януковичем и его соратниками. Экономическая конъюнктура как будто
благоприятствует регионалам, и пока новая власть в состоянии кормить народ,
Банковой ничто не грозит.
Конечно, уже завтра все может измениться. Если социально-экономическая
обстановка в Украине резко ухудшится, оппозиционный фантом обретет плоть и кровь
в виде разочарованных и разозленных обывателей. Тогда президенту Януковичу
аукнется все: и пророссийская политика, и скандальные гуманитарные инициативы, и
массовое трудоустройство уроженцев Донбасса, и наступление на демократические
свободы.
В глубине души просвещенные ненавистники ВФЯ жаждут скорейшего и сильнейшего
ухудшения экономической ситуации - дабы несознательный народ побыстрее прозрел и
зашевелился. Налицо традиционный антагонизм между интеллигенцией и народом, чьи
желания расходятся слишком часто и чересчур кардинально.
Продвинутые интеллигенты защищают либеральную демократию не потому, что она
является универсальным ключом ко всеобщему благоденствию, но в первую очередь
потому, что эта политическая модель импонирует лично им.
Читателям Павича и почитателям Андруховича действительно необходимы свобода
мысли, свобода слова, свобода самовыражения, отсюда и любовь интеллигенции к
демократическим ценностям. Ничего предосудительного в этом нет: у каждого свои
приоритеты, и вполне естественно, что образованная часть общества выбирает
наиболее комфортную для себя политическую систему.
Но собственные приоритеты имеются и у скромного обывателя, так что глупо
обижаться на пролетариев и пенсионеров, готовых пожертвовать гражданскими
свободами ради порядка и гарантированного куска хлеба. Подобный обмен
принципиально возможен: доказано Муссолини, Пак Чон Хи, Путиным и другими
авторитарными товарищами.
Однако идейному интеллектуалу трудно смириться с таким поведением широких
народных масс. Когда в погоне за материальными благами народ поддерживает наши
собственные лозунги, его объявляют носителем высшей мудрости, и полуграмотная
бабуля воспринимается как священный оракул. Но когда в погоне за теми же благами
тот же самый народ переходит под вражеские знамена, он моментально превращается
в презренную, тупую и нещадно ругаемую быдломассу...
Не следует делать из народа сакрального идола или предавать его анафеме. Народ -
не Бог и не Дьявол, не благо и не зло, а просто объективная реальность. Это
неоднородная и многомерная действительность со своими особенностями,
достоинствами и недостатками. Ее можно любить, а можно критиковать и высмеивать.
Единственное, чего делать не рекомендуется - это игнорировать реальность,
именуемую "народом".
Увы, неисправимые интеллигенты предпочитают поступать именно так. Они увлекаются
стройными идеологическими схемами - либеральными, националистическими, левыми et
cetera - в которых абстрактному народу отведена роль главной движущей силы. Но
вскоре выясняется, что народ попался какой-то неправильный: вопреки всем
теоретическим построениям, он не спешит оборонять национальные ценности,
защищать демократию или бороться с проклятыми буржуями. И прекраснодушные мечты
рушатся, словно карточные домики.
Предлагать умозрительные идеи обустройства Украины и затем тщетно искать народ,
который нужно втиснуть в эти планы - занятие увлекательное, но, к сожалению,
бесперспективное. Возможно, стоит поменять тактику и вырабатывать спасительные
рецепты, отталкиваясь от существующих реалий?
Михаил
Дубинянский |
