Пила-2010: игра на выживание
Юлия Владимировна очнулась на
полу в странном месте. Мигающее тусклое освещение. Звук падающих капель. Ржавые
умывальники. Тело на полу. Головная боль.
«Пила», - подумала Юлия Владимировна.
Владимир Михайлович очнулся на полу в странном месте. Грязная ванная.
Потрескавшийся кафель. Массивная железная дверь. Юлия Владимировна. Головная
боль.
«Пил?», - спросил сам себя Владимир Михайлович.
Виктор Федорович очнулся на полу в странном месте. Разбитые зеркала. Наручники.
Юлия Владимировна. Владимир Михайлович. Головная боль.
«Опять бухал», - вздохнул Виктор Федорович.
Арсений Петрович очнулся на полу в странном месте. Мокрые трубы. Затхлый запах.
Сопение сбоку. Эти трое. Головная боль.
«Вроде не пил», - удивился Арсений Петрович.
- Где я?! – закричали хором все четверо. Четверо прикованных наручниками к
мокрым трубам под ржавыми умывальниками. Четверо лежащих на потрескавшемся
кафеле в темном затхлом помещении с разбитыми зеркалами. Четверо морщащихся от
головной боли при звуке падения капель в грязную ванную, стоящую напротив
массивной железной двери.
Оглохнув от крика, они замолчали и уставились друг на друга. И тут же закричали
снова.
- Ах ты козлина, опять твои проделки?! – закричала Юлия Владимировна.
- Дура косатая, что ты опять придумала?! – закричал Владимир Михайлович.
- … … …! … …! …! …! …! …!? – закричал Виктор Федорович.
А Арсений Петрович тихо заплакал. Троица посмотрела на него, покраснела и
перевела взгляды в сторону. В стороне лежало тело с мешком на голове.
- Что делать-то будем?
- Нужно погрузиться в прошлое. В прошлом скрыты ответы на все вопросы, -
уверенно начал Владимир Михайлович.
- Надо же, толково. И что там в прошлом?
- В прошлом у нас было много разногласий, - оживился Владимир Михайлович, - но
мы должны забыть все ради будущего. Мы должны оставить все резонансные вопросы в
стороне. УПА, НАТО, язык…
- Какой язык, какое НАТО? По сторонам посмотри, думаешь это схрон УПА? –
возмутилась Юлия Владимировна.
- Балбесина, ты что вчера делал? – ласково спросил Виктор Федорович, пытаясь
сгладить резкость Юлии Владимировны.
Сначала Владимир Михайлович хотел обидиться, но посмотрел на Арсения Петровича и
не стал.
- Как обычно, ничего не делал. Ну с Байденом этим встречался…
- Хм, я тоже.
- Тоже ничего не делала? Я всегда говорил – правительство ничего не делает!
- С Байденом я встречалась!
- С Байденом-шмайденом, - перекривлял Виктор Федорович, - Стоп! А Байден это
такой лысый?
- Не лысый, а с залысинами. Вице-президент США.
- Ха! Так я тоже с ним встречался. Еще подумал – откуда у нас вице-президент? Да
еще и говорит непонятно.
- Значит, мы все с ним встречались. Арсений, а ты?
- А я… а я.. а я тоже с ним встречался, - выдавил из себя Арсений Петрович и
заревел еще сильнее.
Троица переглянулась, вздохнула и снова посмотрела на тело. Тело засопело и
повернулось на другой бок. Арсений Петрович замолчал. В комнате установилась
тишина, прерываемая только равномерными ударами капель.
- Ты кто, мужик? – с опаской спросил Виктор Федорович.
Тело молча сопело. Юлия Влидимировна вытянулась и с размаху засадила в тело
шпилькой.
- Ай! – сказало тело.
- Уважаемый, кто вы? – вежливо и немного трусливо спросил Владимир Михалович.
- Генерал я. Пукач моя фамилия, - нехотя произнесло тело.
Арсений Петрович тихонько начал всхлипывать. Его прервал монотонный механический
голос.
- Здравствуйте. Вы наверное удивлены почему оказались в этом странном месте. Вы
попали сюда не случайно. Вы должны разобраться в себе, окружающих и своих планах
на будущее. Время пошло. У вас есть шесть месяцев, чтобы избавиться от
наручников.
- И что мы должны для этого сделать?
- То, что я скажу, - жестко произнес Голос и добавил, - Вот такой вот акцепт.
прогрессор
| 
