Луценко заявляет, что в его пьянке виноват украинский журналист
Юрий Луценко, уже отстраненный от должности
министра, на пятничном шоу «Шустер Live» выглядел расстроенным. Юрий Луценко
извинился, уверил, что сам платил за онкооперацию сына, признался в поминании
немцам «Гитлерюгенда». И даже пообещал сходить на ближайший прием в посольство
ФРГ в Киеве.
На щит своей оправдательной речи Юрий Луценко
вынес всех украинцев, когда-либо обиженных иностранными полицейскими и
таможнями. Оказывается, Юрий Луценко теперь будет защищать наших заробитчан не
только от произвола иностранных силовиков, но и от беспомощности собственных
посольств. Публика на шоу приняла аргументы Луценко, а противники – засмеяли.
Кое-что прояснит судебное заседание по иску Луценко к газете «Бильд», первое
заседание которого состоится уже во вторник. Но пока суд да дело, главный
милиционер на глазах теряет поддержку коллег: боксер Виталий Кличко, также
пострадавший во франкфуртском аэропорту, раскритиковал поведение министра.
А в субботу политсовет «Нашей Украины» призвал депутатов голосовать за отставку
Луценко – «оранжевого» командира и первого номера «Нашей Украины» на
парламентских выборах 2007 года, если кто не помнит биографию министра.
– Юрий Витальевич, во всем этом деле есть несколько темных пятен. Говорят,
что в аэропорту «Борисполь» вы распили бутылку водки.
– Да не было никакой водки в «Борисполе»! Я пил чай и кофе с первым секретарем
посольства и послом Кореи в Украине!
– Они готовы это подтвердить?
– Так узнайте в посольстве! Если начистоту, то мне уже звонил корейский посол и
предлагал подтвердить, что я ничего не пил в «Борисполе». Но я отказался.
Слушайте, как меня, украинского министра внутренних дел, будет защищать посол
Кореи на территории Украины? Это была бы ганьба!
– А как вообще «Бильд» узнал о происшествии в аэропорту Франкфурта-на-Майне?
Немецкие журналисты говорили «Газете по-киевски», что информацию о происшествии
«слили» источники в авиакомпании «Люфтганза».
– «Бильду» сообщил украинский корреспондент, который получил информацию из
секретариата президента. В свою очередь, секретариату донес МИД, а ему –
посольство Украины в Германии. Журналист, не получив подтверждения информации в
МВД, обратился, очевидно, к своим знакомым в желтой немецкой прессе. На второй
день пребывания во Франкфурте, когда уже улетали в Корею, видели человека с
профессиональной фотокамерой, фиксировавшего наш отлет. И уже тогда я понял, что
произошла утечка.
– Кто этот журналист?
– Я бы не хотел называть его фамилию. Он работает в интернет-издании.
– Неясна и роль певицы Русланы. Она видела этот конфликт и как она оказалась
на том же самолете, что и вы?
– Руслана была в составе делегации – ее пригласила корейская сторона, но она
прошла на самолет раньше.
– Она вышла, узнав о конфликте? И почему пресс-секретарь певицы сказала, что
она летала на съемки клипа?
– Не думаю, что надо впутывать Руслану – она сидела в самолете и ничего не
видела. Она видела наш обед, но не сам конфликт с немецкой полицией.
– Многое бы прояснила видеозапись. Александр Ефремов, глава регламентного
комитета Рады, утверждал, что видео существует.
– Пусть покажет – я заинтересован в видео – на нем будет четко видно, что
первыми насилие проявили немецкие полицейские. А я вмешался только тогда, когда
они грубо задержали моего прооперированного сына. Я от регионалов уже несколько
дней слышу: пленки и документы уже в Украине.
Даже было заявление, что Германия увидела такой ужас, что, не дай Бог, увидят в
Украине. Звоню в Германию и спрашиваю: что же там такое страшное показывали?
Оказалось, по телевизору показывали конфликты с итальянскими, французскими и
польскими политиками в аэропортах. Я спрашиваю: а я? А про меня – ни слова.
– На следующей неделе будут голосовать за вашу отставку?
– Не готов сказать – не знаю. Я писал заявление в транзитном аэропорту, не
просчитывая возможность отставки. Я не настолько виновен, чтобы отвечать
криминально или отставкой. Но оппозиция будет нагнетать ситуацию. И если моя
отставка – цена стабилизации МВД и правительства – я готов. А если скажут, что
оснований нет, так я буду тянуть этот плуг дальше. Хотя, честно говоря, уже
замучился.
(В эфире программы «Шустер Live» Юрий Луценко утверждал: его отставка не
означает развала коалиции, и по квоте «Народной самообороны» на пост министра
будет претендовать Геннадий Москаль).
– А как вы относитесь к тому, что регионал Борис Колесников чуть не подрался
с лидером коммунистов Петром Симоненко? Мол, коммунисты вас поддерживают из
уважения к вашему отцу...
– Эмоции зашкаливают со всех сторон. Мне кажется более взвешенной позиция
коммунистов – они хотят дождаться документов и выводов следственной комиссии.
Что касается отца, то был период, когда мы с Петром Николаевичем годами
враждовали и даже не здоровались.
– А Колесников?
– У Колесникова есть обида – и он имеет на это право. Я бы на его месте давно
успокоился. То, что вытворяют с Пенчуком (Борис Пенчук обвинял Колесникова в
вымогательстве. – Авт.), впервые беспрецедентно в Украине. Пенчуку дают за
неправдивые свидетельства восемь лет, по-моему, это неправильно. Я бы так
никогда не сделал.
– После всего, что случилось, вы за донецкий «Шахтер» или за немецкий «Вердер»
будете болеть в Кубке УЕФА?
– Это единственный позитив – я надену оранжевую футболку и буду болеть за
украинскую команду – донецкий «Шахтер».
– А вы правда в депрессии?
– Да, это правда. Я и заявление писал в таком состоянии, и последние два дня не
встречался со своими заместителями. Я был подавлен и не видел выхода, когда
слышу извинения от земельной полиции, а тут же федеральная полиция это
опровергает. Когда на черное говорят белое, когда никого не интересует правда, а
все только копаются в здоровье сына.
– В семье обсуждали это происшествие? Как друг друга поддерживаете?
– Не знаю, как это передать на словах – ведь это был не разговор, а взгляды.
Саша никогда не будет спокоен, когда на меня нападают – словом или делом, а я не
буду спокоен, когда моего сына будут бить у меня на глазах. У нас очень близкие
отношения, и мне жаль, что сын попал в эту историю. Но и он, и я вели себя с
достоинством, и, наверное, это основное, что мы вынесли из этой истории.
|
