Буш оставил нас незащищенными ("The Wall Street Journal",
США)
В своем прекрасном труде по
истории Гражданской войны в США 'Все решается на Западе' ("Decision in the West")
Альберт Кэстел (Albert Castel) рассказывает, каким образом южане уже на
заключительной стадии конфликта надеялись добиться победы. Если в 1864 г. армии
Конфедерации сумеют нанести противнику тяжелый урон, рассчитывали они,
'большинство северян придет к выводу, что продолжение войны не стоит тех
финансовых и людских потерь, которые для этого необходимы, отвернутся от
Линкольна и Республиканской партии, и выберут президентом и конгрессменами
демократов, выступающих за прекращение боевых действий и начало мирных
переговоров'. Он цитирует постановление Конгресса Конфедерации: 'Смелые и
знающие люди на Севере в открытую выступают против узурпации власти и тех
жестокостей, что творятся повседневно. Победа этих людей над радикальной и
деспотической фракцией, что ныне правит Севером может открыть путь для. . .
прекращения нынешней кровавой и бессмысленной войны'. Воистину, все течет, но
ничего не меняется!
Аналогичный оборот событий практически гарантировала сегодня администрация Буша
- ее провальные действия послали страну в нокдаун в политическом и финансовом
плане, а наш меч затупился в семилетней безрезультатной борьбе с разрозненной
коалицией врагов в двух малых государствах-банкротах. Ее единственное серьезное
достижение - новых терактов на нашей собственной территории до сих пор не было -
сводится на нет вопиюще некомпетентным ведением войны. Впрочем, по другому и
быть не могло - ведь заявленные администрацией цели в этом конфликте
необъяснимым образом 'укорачивались': сначала речь шла о 'ликвидации тирании во
всем мире', затем об изменении за считанные месяцы (руками 130000 солдат) всех
политических традиций арабского мира, потом об утверждении демократии в Ираке, о
простом снижении уровня насилия в стране, и, наконец, о том, чтобы просто
продержаться в наших укрепленных лагерях, пока не придет время для вывода войск.
Ценой этой неразберихи стало превращение нашей армии в бессильную 'легкую
жандармерию', ориентированную на борьбу с иррегулярными формированиями, и
неспособную удержать Россию и Китай от наращивания обычных вооружений и
стратегических сил. Тем самым мы буквально 'приглашаем' наших соперников и
врагов, прежде сдерживавшихся нашей мощью, бросить нам вызов. Целых семь лет мы
были не в состоянии выработать эффективный политический курс или убедительные
аргументы в пользу шагов, которые мы считали целесообразными. В результате мы с
легкостью необыкновенной разрушили внутри- и внешнеполитическое равновесие, без
которого альянсы рушатся, а войны обычно проигрываются.Прискорбно то, что у нас
была возможность и выиграть войну, и сохранить равновесие. Надо было нанести
удар незамедлительно, пока не прошел шок от 11 сентября, преследуя при этом
четкую цель - навязать режимам, пестующим терроризм, выбор: либо вы искореняете
его при помощи своих беспощадных спецслужб, либо лишаетесь средств влияния, ради
которого вы живете. И еще, после свержения Саддама Хусейна следовало разместить
наши войска на Севере Саудовской Аравии, где существует развитая военная
инфраструктура: там они не несли бы потерь и оставались бы наготове на
расстоянии трехдневного броска от Багдада, Дамаска или Эр-Рияда. Наконец, мы
должны были принять жесткие и эффективные меры для защиты собственной
территории, стараясь при этом придерживаться конституционных ограничений и
убедительно обосновывая необходимость выхода за их рамки в тех случаях, когда
это необходимо - как всегда происходит в военное время. Сегодня наша
'прогрессивная общественность' просит прощения у всего мира за то, как Америка
обращается с террористами - ни один из которых не был казнен. А ведь в свое
время Франклин Рузвельт совершенно по-иному обошелся с пойманными немецкими
диверсантами, не успевшими, кстати, нанести нам никаких потерь. Они были
отправлены на электрический стул, а затем похоронены в безымянных могилах у
станции очистки сточных вод.
Не уступает республиканцам в некомпетентности и демократическая оппозиция,
движимая неуместной сентиментальностью. Нападения на наши посольства, боевые
корабли, военные казармы, гражданские самолеты, столицу, и крупнейший город
страны, результатом которых стала гибель тысяч американцев - не уголовное
преступление, а акт агрессии, развязанной при помощи ряда государств и легиона
помощников в арабском мире. И пропорциональным ответом на это могла быть только
война - пусть и вести ее следовало иначе. Оппозицию 'смущают' такие понятия, как
патриотизм и национальные интересы Америки, но самое главное - она не осознает
серьезности происходящего. Хотя разрозненные группировки террористов в союзе со
слабыми в военном отношении государствами нельзя, как это делают некоторые
консерваторы, ставить на одну доску с нацистской Германией, доступность
ядерного, биологического и химического оружия, увы, придает этим противникам не
меньший разрушительный потенциал - что, особенно в отношении Ирана, постоянно
упускают из вида левые.
Угрозу такой серьезности и масштаба не предотвратить, воображая, что она исходит
от одного-единственного человека и с его смертью исчезнет, или трусливо пытаясь
угодить всему миру, или прекраснодушно исключая из политического арсенала
военные инструменты, или обращаясь к дипломатии, не подкрепленной силовым
потенциалом: такая дипломатия - все равно, что безоружный полицейский, а таких
больше нет даже в Британии. Правые должны были без устали трудиться над
созданием коалиции, а левые - быть готовыми действовать и в ее отсутствие.
Правым следовало больше уважать конституционные права граждан, а левым -
поддержать правительство в том, что касается временных и четко обоснованных
исключений из этого правила. Одним словом, правым нельзя было действовать по
принципу 'сила есть - ума не надо', а левым необходимо было осознать, что с умом
можно и силу применить.
Ни тем, ни другим это не удалось. В результате страна измучена, расколота, плохо
защищена, и эта ситуация сохранится, если новый президент и его администрация
окажутся лишь другой стороной той же медали. Чтобы избежать ущерба, связанного с
параличом финансовой системы, обе партии - после целого дня размышлений -
одобрили ассигнования, чей общий объем только в нынешнем финансовом году может в
конечном итоге составить до полутора триллионов долларов.
Но ущерб от бездействия перед лицом наращивания военной мощи Китая, которое
может обернуться его гегемонией в Тихоокеанском регионе, от равнодушия к
усилению России, способному привести к новой 'холодной войне' и гегемонии Москвы
в Европе, от возможного ядерного теракта в Нью-Йорке, Вашингтоне или любом
другом крупном американском городе будет настолько велик, что мы сейчас даже не
можем себе представить его масштаб. Поэтому, наверно, мы до сих пор не
удосужились подумать о том, какие ресурсы, сосредоточенность, анализ, риски,
жертвы и компромиссы необходимы, чтобы этого избежать. Запад абсолютно глух к
необходимости этого судьбоносного решения, и в будущем ему придется горько
пожалеть, что он не принял его вовремя.
Марк Хелприн
перевод Максим
Коробочкин
комментировать новость
|
