Последний удар Буша по Кавказу и Европе

Две платформы

Мировой финансовый кризис - последний и самый чувствительный удар уходящей администрации Джорджа Буша по системе международной стабильности. Разрушительные последствия политики США в последнее десятилетие делают тщетными надежды на прежнюю американскую глобальную власть. Каждая попытка выправить ситуацию путём пересмотра решений администрации Буша приведет к ещё более сложным последствиям. Так, анонсированный вывод американских войск из Ирака, который в дальнейшем обязательно потребует ухода из Афганистана, взорвет ситуацию в этом регионе, положит начало войны "всех против всех" в самом Ираке, в трансграничные конфликты втянутся Иран, Турция и плод усилий США - Курдистан. Это, в свою очередь, повлечёт ослабление региональных позиций Пакистана, Иордании и Израиля. Последним аргументом Тель-Авива останется оружие массового поражения. "Доверие к США подорвано окончательно", - говорит премьер-министр России Владимир Путин, понимающий, что развал мировой политической архитектуры, наступивший после признания Косово, и коллапс финансовой системы актуализировали юмористическую по форме, но трагическую по содержанию формулу: "спасение утопающих - дело рук самих утопающих". А пока "специалист" по России Кондолиза Райс на обломках собственной теоретической империи от Тенгиза до Плоцка всё ещё выстраивает страны и народы в новые "оси" и комбинации, разворачивается международная дискуссия о создании платформ безопасности в Европе и на Кавказе.

8 октября на Конференции по мировой политике в Эвиане президент РФ Дмитрий Медведев озвучил пять принципов нового Договора о европейской безопасности. Впрочем, призыв Москвы переформатировать систему европейской безопасности был вынесен на международную повестку еще до войны на Кавказе, в частности им был сопровожден выход России из ДОВСЕ.

Несущими элементами европейской инициативы Москвы являются гарантии обеспечения равной безопасности государств (недопустимости обеспечения своей безопасности за счет других, действий в рамках любых военных союзов или коалиций и развития этих союзов в ущерб безопасности других участников договора), а также установление базовых параметров контроля над вооружениями. Инициатива России резко диссонирует с процессами на Украине - узловой с точки зрения европейской безопасности стране. Намерение Киева обеспечить свою безопасность в ущерб России, то есть за счет расширения НАТО - лишь деталь в общей стратегии подрыва российских позиций.

Старт масштабной политической дестабилизации на Украине был дан после интенсивных консультаций в Вашингтоне. Президент Виктор Ющенко посетил США дважды за короткий период времени, после чего подписал закон о роспуске парламента и досрочных выборах. Важно отметить, что Ющенко нарочито увязывает свои решения с якобы внешними угрозами безопасности и территориальной целостности Украины. В основу публичных обвинений украинского президента в адрес украинского же премьер-министра легли "грузинские мотивы" (впрочем, они оказались скандально ущербнее для президента), Черноморский флот и отношения с Россией.

В унисон Ющенко действуют националистические организации Украины, уверенно анонсирующие войну в Крыму, а также представители США и НАТО, говорящие об "угрозе" увеличения числа российских граждан на полуострове (но игнорирующие при этом геометрический рост числа граждан Румынии на украинской Северной Буковине и в Молдавии). Таким образом, очевидно, что внутриполитическая дестабилизация на Украине будет сопровождаться попытками перекинуть кризис за пределы страны. И вряд ли кто верит, что такое безумие могло родиться на Украине без помощи советологической акушерки. "Война в Крыму обязательно будет", - отвечает на стабилизирующую инициативу Медведева лидер радикальной партии "Братство" Дмитрий Корчинский. "Мы будем наблюдать то, что мы наблюдали в Абхазии, Приднестровье, Южной Осетии", - говорит он. МВД Украины заявляет о существовании плана дестабилизации ситуации в Крыму, который носит условное название "300 спартанцев" и направлен против Черноморского флота России. Как заявил глава МВД Юрий Луценко, он разработан консультантом Секретариата президента Ющенко. Усилия Ющенко по привязке кавказского кризиса к Украине вовсе не случайны и давно спрогнозированы. События в Грузии не могли не отразиться на Украине, точно так же, как падение первой кости в аккуратно выстроенной ленточке домино - обязательно ведет к падению второй. На наших глазах "линия сдерживания" становится линией агрессивного наступления.

Между тем, выдержавшая подчеркнутый нейтралитет в период военных действий в Южной Осетии, Турция выступила с инициативой создания пятисторонней (Турция, Россия, Грузия, Азербайджан, Армения) Платформы стабильности и безопасности на Кавказе. Инициатива была озвучена турецким премьер-министром и лидером правящей партии Реджеп Тайип Эрдоганом в Москве и получила одобрение последней.

Осторожность, проявленная турецкой стороной в вопросе развертывания американского военного присутствия в бассейне Черного моря, вызвала мгновенную реакцию США. Американский аналитик Зейно Баран - супруга представителя Райс в этом регионе Мэтью Брайзы - со страниц The Wall Street Journal оформила в адрес Турции следующий вопрос: "Поскольку сегодня все больше американских кораблей на полных парах идет в сторону Черного моря, приходит время выбора для Турции - станет ли Анкара на сторону своего союзника по НАТО США, пропустив дополнительное количество американских боевых кораблей в Черное море на помощь Грузии, или она предпочтет Россию?". Перед лицом российско-турецкого компромисса Зейно Баран вспоминает армянский геноцид и "аннексию" Азербайджана Советами (но забывает упомянуть предшествовавшую ей фактическую аннексию Азербайджана Турцией и Великобританией).

Сам Брайза, уступавший после уничтожения Цхинвала по активности пропаганды грузинского взгляда на вещи разве что Михаилу Саакашвили, продолжает активно играть на стороне Азербайджана в урегулировании нагорно-карабахского конфликта. Глобальные разногласия между США и Россией, давшие повод для разговоров о кончине Минской группы ОБСЕ по мирному урегулированию карабахского конфликта, только активизировали работу американского сопредседателя в этом совместном с Россией посредническом формате. На фоне тотального молчания российского партнера Брайзы Юрия Мерзлякова позиция США в карабахском урегулировании формирует стержень переговорного процесса, прямо конкурируя с турецкой платформой.

Два посредника

Война в Южной Осетии и итоги этой войны не только не способствовали разрядке ситуации, но и укоренили разделительные линии на Южном Кавказе, остро обнажив еще одну угрозу - возможность армяно-азербайджанского конфликта с участием России и Турции. Важно подчеркнуть, что, отягощенные историческими и юридическими обязательствами, Москва и Анкара лишены возможности в случае войны самоустраниться из процесса так, как США сделали это в момент разгрома построенных на их деньги вооружённых сил Грузии.

На сегодняшний день вокруг карабахского процесса наблюдаются две тенденции - активизация Турции и затухающая и оттого предельно прямая и крайне агрессивная линия США.

Активность Турции (визит турецкого президента Абдуллы Гюля в Ереван) удостоилась, мягко говоря, глухого молчания Азербайджана, всегда ревностно воспринимающего любое известие о возможности потепления армяно-турецких отношений. Именно на стороне Баку и выступил американский сопредседатель МГ ОБСЕ и главный адвокат Саакашвили Мэтью Брайза. В интервью BBC он заявил, что в процессе урегулирования карабахского вопроса осталось несколько "мелких проблем". При этом Брайза подчеркнул, что "с юридической точки зрения, по закону, Нагорный Карабах является частью Азербайджана", призвав Армению согласиться с этим. Остается только догадываться, какие еще проблемы останутся после того, как Ереван последует совету Брайзы и признает принадлежность Нагорного Карабаха Азербайджану. О чем вообще будут говорить после этого стороны? И останется ли какой-либо смысл для существования Минской группы? Или ей надо будет последовать за своим сопредседателем - и сложить полномочия перед новой администрацией США?

Провокационная откровенность Брайзы столь же не случайна, как и статья его супруги о турецком выборе. США предлагают Азербайджану страховку на случай турецко-российского консенсуса, однако в Баку не могли не заметить, чем завершилась американская опека для Грузии. Вместе с тем, своим признанием Брайза априори сжимает маневр Еревана исключительно до пределов капитуляции.

Говоря о нескольких "мелких проблемах", стоящих на пути урегулирования нагорно-карабахского конфликта, Брайза фактически вторит министру иностранных дел России Сергею Лаврову, который после посещения Анкары и Еревана также выступил с рядом тезисов. С тем лишь отличием, что Лавров детализирует одну из таких "мелких" проблем: "прежде всего, речь идет о Лачинском коридоре". Детально описав все "ужасы", которые терпит Армения в результате блокады со стороны Турции (собственно, независимая Армения с её стороны никогда и не знала ничего лучше блокады, а хуже - знала), Лавров заявил: "как только нагорно-карабахское урегулирование станет фактом, Турция готова будет помочь Армении установить нормальные связи с внешним миром". Глава МИД России считает, что проблемы, которые испытала Армения в ходе кризиса вокруг Южной Осетии, прежде всего трудности с бесперебойным транзитом через Грузию, показывают абсолютную необходимость и срочность скорейшего урегулирования карабахского конфликта.

Итак, роли поменялись. Если раньше за скорейшее налаживание отношений между Турцией и Арменией выступали США, - прямо и жёстко лоббируя открытие армяно-турецкой границы на любых турецких условиях - сегодня это делает Россия. Налаживание это видится главе МИД РФ следующей стадией после решения нагорно-карабахского конфликта. В этом собственно и состоит суть турецкой платформы - сначала урегулирование конфликта, затем платформа безопасности в виде налаживания дипломатических отношений, открытия границ и восстановления сообщения. Однако глава российской дипломатии забыл уточнить, кто будет гарантировать безопасность всей этой схемы - Турция, Россия, или, может быть, США? Если Армения согласится не трогать проблему статуса Нагорного Карабаха в ближайшие десять-пятнадцать лет, в условиях долгосрочной коммуникационной изоляции России от Южного Кавказа (вот уже несколько лет Россия не открывает сухопутное сообщение с регионом через грузинские КПП, а после войны не действует и паром "Кавказ-Поти"), турецкое влияние здесь будет волнообразно нарастать. Лаврова такая перспектива вовсе не пугает. В интервью "Российской газете" он отмечает: "турки, по-моему, очень своевременно поняли уникальность этого момента, уникальность, которая позволяет им обозначить свое присутствие в этом регионе. Они непосредственные соседи Кавказа и одновременно сторона, которая имеет хорошие отношения практически со всеми странами Кавказского региона (в отличие от России? - так и хочется здесь договорить этот странный, по крайней мере, в части турецко-армянских отношений, комплимент Лаврова Турции - В.А.). Турецкая идея о том, чтобы именно странам региона подумать сообща о некоей платформе стабильности и сотрудничества на Кавказе, отражает опытность турецкой дипломатии". С последним тезисом вряд ли согласятся в Иране, для которого опытная турецкая дипломатия не нашла места среди стран региона.

Действительно, с главой МИД РФ хочется согласиться. Взаимоотношения Турции с Азербайджаном иначе как братскими не назовешь, да и грузинская армия окрепла и окрылилась во многом благодаря поддержке Анкары. Этот факт в последнее время в Москве стараются особо не акцентировать, демонстрируя на выставке грузинских трофеев из Южной Осетии лишь постный турецкий военный хлеб. Но кто может гарантировать армяно-турецкую дружбу после того, как Ереван сдаст все свои оборонные и стратегические позиции? Собственно и ведут её к этому шагу не путём взаимного разблокирования границ, а наоборот, принуждая к односторонним уступкам, в чем и состоит реальный смысл турецкой платформы. Главное, о чём так и не сказал в своём интервью "Российской газете" Лавров: отдавая дипломатическую инициативу Турции, кому именно предлагает он отдать российскую военную базу в Гюмри, российскую собственность в энергетике, технологиях и коммуникациях Армении?

Две России

Генеральная доверенность на патронаж над регионом, которую Сергей Лавров выписал Турции, открывает перед армянской стороной вполне прогнозируемые и отнюдь не радужные перспективы. С другой стороны, в свете предстоящего визита президента РФ Дмитрия Медведева в Ереван вырисовывается не вполне понятная повестка - неужели Москва и Ереван будут обсуждать стабилизирующую роль Анкары в проблеме Нагорного Карабаха? Здесь стоит напомнить формулировку, которую неоднократно и очень четко озвучивал сам президент России. В его видении, Москву устроит такое решение карабахской проблемы, которое устроит все стороны конфликта - Азербайджан, Армению и Нагорный Карабах (подпись представителя Степанакерта стоит практически под всеми документами, подписанными в процессе примирения сторон).

Ясно, что предел уступок Еревана ограничивается отказом от пояса безопасности - азербайджанских районов, граничащих с Нагорным Карабахом - взамен признания права армянского населения края на самоопределение. Кроме того, в официальной позиции Армении закреплена невозможность вертикального подчинения Степанакерта Баку, наличие сухопутной границы между Арменией и Нагорным Карабахом (та самая "мелкая" проблема Лачинского коридора), а также безопасность населения края. Брайза, призывающий Ереван признать, что Нагорный Карабах является территорией Азербайджана, и Лавров, ставящий перспективу разблокирования Армении в прямую зависимость от статуса Лачинского коридора, лишают армянскую сторону всяческого маневра. Вряд ли кто-нибудь в Армении видит Турцию гарантом безопасности армян в Нагорном Карабахе. Не в поисках ли отдушины премьер-министр Армении Тигран Саркисян направляется в Вашингтон, где проводит переговоры с патентованным американским русофобом и "ястребом", автором новой фултоновской речи в Вильнюсе Диком Чейни?

Миротворческая активность Турции может быть приемлема для Армении исключительно в условиях активного гарантирующего и корректирующего участия России. В любом ином виде она может привести армянский народ к катастрофе. Обрисовывая перспективы армяно-турецкого примирения, любой представитель России просто обязан максимально подробно и четко оговорить роль Москвы в этом процессе, описать будущие задачи российской военной базы и российских пограничников, оберегающих мир и спокойствие в этом регионе. Специально по этому поводу должна быть оговорена гарантирующая функция ОДКБ. Здесь важно дать знать, что успешное отражение грузинской агрессии может и должно стать не причиной для отступления из Армении, а наоборот - прелюдией к цементированию здесь своей позиции.

В свою очередь, Армения после президентских выборов в Азербайджане и нового электорального триумфа Ильхама Алиева рискует оказаться в цейтноте. Активность Турции не оставляет места внешнеполитическому лавированию между США и Россией, заставляя разве что настаивать на участии в региональной платформе Ирана. Давно и самостоятельно вычленив Нагорный Карабах из связки с Абхазией и Южной Осетией, Ереван лишил себя права пользоваться "косовским прецедентом". Вместо этого сегодня Армения пытается поменять "шило на мыло" - грузинский транзит на турецкий, но уже только при дополнительных уступках транзитеру. Уступив Грузии и не признав Южную Осетию и Абхазию (иначе и быть не могло), Армения оказалась перед перспективой уступки Карабаха (а это - вряд ли приемлемая для неё перспектива). Поэтому признание Нагорного Карабаха до запуска турецкой платформы и без предварительных условий - единственный способ не потерять его в будущем. В этом сценарии Ереван может смело апеллировать к прецеденту, созданному США и Европой в Косово, поддержанному Россией в Абхазии и Южной Осетии. В противоположном случае карабахская проблема будет решаться в "приднестровском" режиме - максимум сторон-участниц при минимуме возможностей для реального диалога.

Виген Акопян

комментировать новость